Муниципальное общеобразовательное учреждение

начальная общеобразовательная школа № 90

РЕФЕРАТИВНАЯ РАБОТА

по теме

«Мифологические персонажи и их роль

в повести Т. Александровой “Домовенок Кузька”»

Выполнил: Садовникова Валерия

ученица 2а класса

Научный руководитель:

Ожиганова Людмила Николаевна

Содержание

Введение…………………………………………………………………………2

Глава 1. Мифологизм как литературное явление……………………………..3

Глава 2. Роль мифологических персонажей в трилогии

 Т. Александровой «Домовенок Кузька»………………………………………4

Заключение……………………………………………………………………..10

Библиографический список……………………………………………………11

Приложение………………………………………………………………………I

Введение

     Мультфильмы о домовенке Кузе сегодня известны каждому ребенку, но не все знают, что сняты они по повести-сказке Т. Александровой «Домовенок Кузька», ставшей объектом моего исследования  (отмечу сразу, что этой писательницей были созданы лишь три истории: «Кузька в новом доме», «Кузька в лесу», «Кузька у Бабы Яги», а прочие существующие на сегодняшний день книги о приключениях Кузьки вышли из под пера дочери Татьяны Ивановны – Галины Александровой).

     В сказке описаны образы из славянской мифологии: домовые, лешие, водяные, русалки, Баба Яга и ее кот. На них я и сосредоточила свое внимание.

     Выбор темы связан с тем, что, во-первых, меня давно интересовало, откуда появились истории о домовых и леших, банниках и дворовых; во-вторых, «Домовенок Кузька» - одна из моих любимых книг; в-третьих, мне хотелось лучше узнать славянскую мифологию, чтобы понять историю и культуру своей страны.

     Славянской мифологии посвящено много книг. При написании работы я обращалась к детской энциклопедии «Мифология» (сост. Е.С. Иванова), где поясняется, что такое миф, чем он отличается от сказки; к книге В. Калашникова «Славянская мифология: лешие, домовые, водяные…», где даны сведения о славянских духах; к электронным мифологическим энциклопедиям специалистов в указанной области – Е. Левкиевской и Е. Мелетинского; к книге В. Шуклина «Мифы русского народа» и  Б. Путилова «Древняя Русь в лицах: боги, герои, люди».

     Также я изучила литературу по творчеству Т. Александровой и выяснила, что о ее произведениях написано немного. В основном это обзоры на сайтах детских библиотек и журналов. Особенно интересным мне показалось эссе детского писателя В. Берестова, мужа Т. Александровой, «Лучшая из женщин». Я узнала, что Т. Александрова, прежде чем приступить к созданию книги, серьезно изучала славянские мифы. Мне хотелось понять роль мифологических персонажей в «Домовенке Кузьке», понять, почему автор изменяет образы. Ответа на эти вопросы я не нашла, а потому ставлю их целью своего исследования.

     Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Определить, что означают такие понятия, как «миф» и «мифологизм».

2. Познакомиться со славянской мифологией и осмыслить образы и функции «духов места», а также Бабы Яги.

3. Выявить изменение мифологических образов в повести-сказке Т. Александровой.

4. Описать созданную Т. Александровой картину мира.

Глава 1. Мифологизм как литературное явление

     Человек всегда стремился понять окружающий его мир и освоить его. Древний человек замечал взаимосвязь природных явлений и считал, что все вокруг живое. Свои представления о мире он передавал в сказаниях, которые мы называем мифами. Таким образом, «основное назначение мифа – с помощью образов и условных обозначений, символов, объяснить происходящее в мире, помочь человеку определить свое место на земле».[1]

     Возникновение славянской мифологии может быть отнесено к концу Iтысячелетия до н.э. Славянские мифы имеют значительное количество вариантов (это связано с расселением праславянских племен по территориям Центральной и Восточной Европы). Эти мифы нашли отражение в земледельческом календаре, в обрядах и игровых ритуалах; отдельные сведения о мифологии славян получены из летописей.

     С развитием общества миф утратил свое назначение: окружающий мир человек стал объяснять при помощи научного знания, однако герои мифов и их сюжеты не исчезли, а «переселились» в фольклорные и литературные произведения. Так, персонажи древних мифов часто встречаются в легендах (легенды, в отличие от мифов, «относят передаваемые события к определенному историческому моменту»[2]) или сказках (если миф был самой реальностью, то происходящее в сказках слушатель воспринимал как выдумку). Например, Баба Яга, леший, русалки, водяной изначально появились именно в мифах и лишь затем стали персонажами народных сказок («Марья Моревна», «Василиса Прекрасная», «Царевна-лягушка», «Морской царь и Елена Премудрая» и т.д.), при этом утратив некоторые черты и приобретя новые.

     В авторских сказках мифологические персонажи тоже часто становятся главными действующими лицами (классический пример – сказка датчанина Г.-Х. Андерсена «Русалочка»). В русской детской литературе второй половины ХХ века мифологические герои присутствуют в повестях-сказках Т. Александровой «Домовенок Кузька» и М. Мокиенко «Как Бабы-Яги сказку спасали» и «Как Бабы-Яги Новый год встречали». Важно, что писатели не просто пересказывают уже известный миф, они создают абсолютно новый и самостоятельный текст. В данном случае речь может идти о таком явлении, как художественный мифологизм. Мифологические персонажи придают произведению универсальный, общечеловеческий характер, а сопоставление изначальных мифологических элементов (сюжетов или героев) с авторским вариантом позволяет раскрыть авторский взгляд на мир и человека в нем.

Глава 2. Роль мифологических персонажей в трилогии

 Т. Александровой «Домовенок Кузька»

     На присутствие мифологических персонажей в повести-сказке Т. Александровой указывает уже само заглавие трилогии – «Домовенок Кузька». Именно домовенок связывает все три части книги в одно целое, с ним происходят все необычные приключения, да и сама книга началась именно с этого образа.

     Кузьку Татьяна Ивановна придумала, когда была еще студенткой. Сначала он появился в рисунках будущей писательницы (она училась в Институте кинематографии на отделении мультипликации, а хорошо рисовать умела с детства). Валентин Берестов, муж писательницы, так описывает ее ранние работы: «На одной картинке девочка в старинной одежде обнаруживает под веником возле кадки седого курносого человечка в красном колпаке и в лаптях… На другой картине – семья домовых: мама-домовушка в кокошнике под красным платком, отец, дед, трое детей, все облизывают деревянные ложки и слушают, что им не то читает с листа, не то рассказывает по невидимой нам картинке рыжеволосый домовенок…».[3] В первой картине уже угадываются первые строки повести «Кузька в новом доме», где девочка Наташа (эту героиню Т. Александрова наделила именем своей сестры-близнеца) именно под веником обнаруживает неведомое ей существо, которое выглядит, как домовенок со второй описанной В. Берестовым картинки. Однако между рисунками и появлением повести прошло немало времени. К написанию повести-сказки Т. Александрова тщательно готовилась: изучала славянские мифы и сказки разных народов, пословицы и поговорки русского народа.

     Итак, кто же такой домовой с точки зрения наших предков-славян?

     Домовой является покровителем дома (поэтому и относится к «духам места»). Чаще всего он изображался стариком с седой бородой, на добродушном лице которого выделялись яркие глаза. Домовой может быть похож на хозяина дома, даже может носить хозяйскую одежду и перенимать хозяйские привычки. Увидеть домового в шапке – к несчастью, особенно если это шапка хозяина (поэтому Кузька у Т. Александровой в повести уже не носит красный колпак). В облике домового есть и необыкновенное: тело его покрыто мягкой шерстью, у него длинные торчащие уши. Домовой может менять свой человеческий облик на звериный, становясь кошкой, зайцем, собакой, медведем, а также может превратиться в ворох сена или мешок с хлебом.

     Живет домовой всегда в доме, обычно под печкой, но он невидим. По мнению наших предков, дом, лишенный домового, ждут несчастья, а потому особое внимание уделялось обряду перевода домового из старого дома в новый при переезде (как правило, «переезжал» хозяин дома в горшке с углями). Не нужно забывать и угощать хозяина. Его любимые блюда – хлеб, борщ и каша. Это угощение обычно оставляли на ночь под печкой, на чердаке, в печной трубе.

     Превыше всего домовой ценит согласие и мир в семье. Хозяев, которые это правило соблюдают, он привечает и всячески помогает им в хозяйстве. Предупреждает домовой и о грозящей дому беде. В такие моменты он начинает выть за печкой, реветь, нагонять ветер. Если же семья живет недружно и плохо заботиться о своем хозяйстве, то домовой сердится, и в доме все идет шиворот навыворот.

     Итак, домовой – тот дух, без которого ни один дом не может благополучно существовать. Может быть, именно поэтому Татьяна Александрова и сделала главным героем своей сказки именно домового, а точнее маленького домовеночка. Надо сказать, что в фольклоре слово «домовенок» (как и «лешонок») не встречается, но уже «в самом уменьшении слова слышится что-то теплое, уютное, домашнее, почти пушистое».[4] И действительно, автору повести очень важно было сделать Кузьку привлекательным и добрым, но сохранить и узнаваемые черты домового.

     Кузька Т. Александровой сохраняет внешность и функции своих мифологических предков. Вот как выглядит герой: небольшое лохматое существо в красной рубахе с поясом, на ногах лапти, курносый нос, рот всегда до ушей, а вымытые девочкой Наташей волосы сверкают, как золото. Кузьке «семь веков, восьмой пошел», то есть по людским меркам ему всего семь лет, как и нашедшей его девочке (Кузька – это домовой-ребенок, а потому и похож не на главу семьи, а на его дочку – девочку Наташу).

     Кузька считает себя хозяином новой квартиры наташиных родителей (говорит, что переехал сюда в ведре с веником). Он по-хозяйски он осматривает свои новые владения, упрекает Наташу, которая сразу не сообразила, что современная ванная комната вполне может заменить старинную русскую баньку: «Тот не хозяин, кто своего хозяйства не знает!»

     Как и его мифологические предки, Кузька терпеть не может пьяных («Их Чумичка любит») и боится леших. Но если в мифах домовой добр только к хорошим хозяевам, то Кузька добр ко всем, кто встречается ему на пути. Сам о себе он говорит так: «Среди нас всякие бывают: и злые, и жадные. А я – добрый, все говорят».[5] Именно это качество и бойкий язык помогают домовенку найти выход из любой ситуации.

     Кузька готов прийти на помощь всем окружающим. Когда в его деревенской избе вспыхивает пожар, Кузька выводит из огня своих братьев и получает за это от деда Папилы волшебный сундучок. В лесу он помогает лешим лечить зверей.

     Кузьке удается создать вокруг себя мир, где все устроено по законам добра и взаимопонимания. О такой способности героя говорит и его имя: Кузьма в переводе - это «космос», «порядок».

     Кузька очень быстро подружился с Лешиком, хотя по народным поверьям домовые никогда не дружат с лешими. Это заметно даже в том, как они описывают внешность друг друга: «клыки до самого носа торчат, язык во рту не умещается, наружу высунут, и живот на сторону мешком висит».[6]

     Но Кузька доверяет не словам взрослых, а тому, что видит. На деле Лешик выглядит совсем не страшным: он «похож на сучок, поросший зеленым мхом». Не страшным оказывается и дедушка Лешика – Диадох. Он напоминает корявый пень, стоящий посреди лесной поляны: «руки-ноги похожи на корни, волосы – на сухую траву, борода – на мох, а глаза – как ясное небо» (по народным поверьям лешие действительно могут превратиться в дерево, сучок или пень).

     Т. Александрова сохранила в своей повести многие привычки леших, описанные в преданиях об этих хозяевах леса. Лешик и дед Диадох питаются шишками; спят зимой в берлоге, а перед этим устраивают в лесу праздник, где ни один зверь не может обидеть другого; они, как и полагается лешим, поют песни без слов, а их любимая присказка «Пошел, нашел, потерял» пришла из славянских преданий.

     Однако, как и в случае с домовенком, писательница выделяет в леших доброе начало. Так, Лешонок говорит о своем дедушке, что он «добрый, разумный, красивый, зайчиков пасет, птиц бережет, деревья растит». Прохожих дедушка «водит» по лесу потому, что очень любит гостей и хочет их у себя задержать как можно дольше (по народным поверьям, лешие не дают выйти из леса людям или просто из озорства, или в наказание за плохое отношение к лесу). Как и положено лешим, герои поддерживают мир и порядок на своей территории: папа Лешика ушел в Обгорелый лес, чтобы восстановить его после пожара; Лешонок и дед Диадох лечат больных обитателей леса и готовят про запас лакомства для животных на любой вкус.

     Кузьке лес сначала кажется чужим и страшным. А потом он понимает, что все здесь устроено так же, как и в его избе, только вместо крыши здесь небо, а вместо пола – земля. Кузька и Лешик даже говорят о своих «домах» примерно одинаково. Кузька: «Дом без хозяина сирота». Лешик: «Лес без хозяина сирота». Кузьке оказывается близок уклад жизни леших, которые всем, кто окружает их, стремятся помочь, и искренне расстраиваются, если не могут этого сделать (так, дед Диадох очень переживает, что «звериные» лекарства не могут помочь больному Кузьке). И постепенно Кузька становится «своим» в этом лесном мире, помогает лешим в их повседневных делах.

     Во многом лес стал Кузьке близок благодаря Лешику, в котором домовенок нашел верного друга. Мне кажется, что Т. Александрова делает героями повести не взрослых «духов места», а именно «детей» не случайно: взрослые слишком заняты своими делами, а потому часто следуют каким-то правилам, которые сами не могут объяснить, но придерживаются их, потому что так принято. Встреча взрослого домового и лешего неизбежно должна была привести к ссоре. Дети же видят другого таким, каков он есть, а не оценивают его по каким-то правилам. Зорко детское сердце. Именно это и становится основой детской дружбы – дружбы между Кузькой и Лешиком. И это настоящая дружба: герои во всем стремятся помочь друг другу.

     Так, Лешик понимает, хотя и не без удивления, что Кузька не готов спать всю зиму в теплой берлоге, а потому старается подыскать ему место для зимовки, если уж отыскать его дом с помощью семи ветров пока не удалось. К сожалению, привычный для Кузьки дом в лесу есть только у Бабы Яги. И лешонок, хотя и не без опаски, ведет домовенка туда, но сначала, как настоящий друг, прячет кузькину ценность – волшебный сундучок, потому что он очень хорошо знает характер Бабы Яги и понимает, что она обязательно сундучок утащит.

     Образ Бабы Яги в повести Т. Александровой выписан не столь детально, как образы Кузьки и Лешика, но даже и в этом случае писательница следует народной традиции, немного ее изменяя.

     В соответствии с народными поверьями Т. Александрова наделяет Бабу Ягу волшебными предметами. Это ступа, о которой нам известно еще из народных сказок, и корыто, которое может плыть вверх по течению (это уже придумка самой писательницы). Неизменным остался и спутник Яги – кот.

     В славянских мифах (и появившихся на их основе сказках) Баба Яга – это чаще всего слепая старуха, одна нога которой костяная. Баба Яга может быть дарительницей (она помогает герою, дает ему волшебные вещи или ценный совет, как в сказке «Царевна-лягушка»), похитительницей (чаще всего похищает детей, как в сказке «Гуси-лебеди») и воительницей (герою приходится с ней воевать). Т. Александрова же перемешивает эти представления. Ее Баба Яга имеет два дома – для хорошего и для плохого настроения. В доме для плохого настроения она всегда грубая, в грязной одежде, голосит, как пьяный мужик, гостей грозится съесть; сам дом весь в пыли и паутине (этим она напоминает Ягу-похитительницу или воительницу). В доме же для хорошего настроения Баба Яга становится доброй, ласковой, приветливой, одевается в нарядный и чистый сарафан и кокошник; в доме чисто и уютно, к крыльцу ведет цветной ковер, на мосту через ручей позвякивают серебряные колокольчики, здесь всегда топится печь и много еды. Гостеприимная хозяйка этого дома напоминает Ягу-дарительницу.  Но все же меняется Баба Яга в этих двух домах в основном внешне. Даже в доме для хорошего настроения она остается хитрой и коварной, только она теперь не угрожает герою, а потихоньку, ласковыми словами, пытается получить нужное ей. Например, она не собирается есть Кузьку. Наоборот, она старается выполнить любое его желание, кормит его досыта. И Кузька, оставшись без дела (ведь дом волшебный, он сам себя содержит в чистоте, сам хозяйство ведет), превращается в Бабеныша-Ягеныша. А Бабе Яге только того и нужно было: теперь она может любые гадости наговорить про кузькиных друзей, и он ей поверит, а потом и волшебный сундучок отдаст. И лишь настоящая дружба спасает домовенка: Лешонок вынужден хитростью выманивать Кузьку из дома Бабы Яги.

     На помощь «бездомному домовому» приходят все лесные обитатели и духи окружающего лес пространства.

     Так, когда кузькиным волшебным сундучком завладели кикиморы, в борьбу с ними вступают звери и духи воды (русалки и водяной).

     Сам образ кикимор довольно интересен: Т. Александрова обращается к характерному для Сибири и мало описанному  образу болотных кикимор. В центральной же России кикимора представляется как жена домового; внешний вид кикимор придуман писательницей, но с учетом представлений о кикиморе «домашней», отличающейся худобой (ее тело с соломинку) и маленькой головой (с наперсток). Кикиморы Т. Александровой «тощие, длинные, плоские, корявые. Голова с кулачок, то лысые, то лохматые, серые, зеленоватые, один глаз на лбу, другого не видать. Нога всего одна, больше в болоте не надо, а то одну вытянешь, другая увязнет. Зато рук по три, по пять». Кикиморы в противовес Кузьке и его друзьям – существа проказливые и глупые, они могут вывести из себя даже хозяина вод – водяного. Но интересно то, что их нельзя назвать настоящими врагами, какой-то темной, злой силой, с которой обычно сражается герой в сказке. Они просто помеха на пути Кузьки к дому, но именно противостояние им сплачивает домовых, лесных и водяных духов.

     Водяной в повести очень близок народным представлениям о нем. У него «огромная косматая голова, длиннющие усы и борода, корявые руки и могучие плечи»; голос грубый; он «в тине, в водорослях, маленькие рыбки запутались в бороде»; когда идет, с него льется вода (по последнему признаку и опознавали водяного, когда он превращался в человека). Считалось, что водяной не дружит с лешим и даже дерется с ним по ночам. Последний факт Т. Александрова как будто не замечает, хотя не знать о нем она не могла. Водяной, конечно, не отличается добрым нравом, он не очень разговорчив, любит покой; в отличие от многих других персонажей, он не желает помогать Кузьке, ему нет дела до волшебного сундучка, но вот когда страдает его репутация (одна из русалок «хвалит» кикимор, говоря, что они не боятся даже водяного) пытается доказать, что хозяин любых водных пространств, а значит, отчасти и болот, все же он, но терпит поражение в словесной перепалке с глупыми и надоедливыми кикиморами. Зная, что водяной «терпеть не может козлов, слышать о них не хочет, жизнь ему делается не мила при одном имени козла», кикиморы запели песню про козлика, что заставило водяного «бросится в омут с головой». Мне кажется, что так автор наказал водяного за нежелание помогать другим, за неумение дружить.

     Иное дело русалки, которые в отличие от своего дяди Водяного добрые и веселые. Как и положено русалкам, они водят хороводы на светлом песке, качаются на волнах и на ветвях деревьев, поют нежными голосами и любят щекотать попавшихся им в руки (правда, Т. Александрова не упоминает о том, что защекотать они могут до смерти). Именно забота о маленьком домовенке заставляет их позвать на помощь Водяного, а потом проводить Кузьку до самого дома. Только дом вот русалки выбрали на свой вкус – в нем «все окна, и крыльцо, и ворота были украшены вырезанными из дерева цветами, узорами и большими русалками». Надо сказать, что такое оформление дома не выдумка писательницы. Дома на Руси действительно украшали резьбой, в которой встречались растительные орнаменты и фигуры берегинь (женских божеств, охранительниц рода). Все это должно было отводить от дома беду, как и присутствие в нем домового.

     Финал кузькиной истории счастливый. Домовенок стал хозяйничать в доме так хорошо, что «слух о нем прошел по всему свету». Кузьке, конечно, приятно это, но он не возгордился, не забыл, как был в беде и как все помогали ему. Он по-прежнему готов выручить любого. Так, в самом конце последней истории Наташа обнаруживает в своем аквариуме маленького водяного, которого подобрал на пути к Кузьке его брат Вуколочка. И именно Кузька просит Наташу приютить водяного, пока тот не подрастет и не окрепнет. Кузька не держит зла на Водяного, который когда-то не захотел его выручить. Он видит перед собой беспомощного ребенка и помогает ему. Я думаю, что здесь могла бы возникнуть новая история – о дружбе домовых и водяных, но такая Т. Александровой написана не была.

Заключение

     Повесть-сказка Т. Александровой «Домовенок Кузька» учит нас тому, что самая главная ценность в жизни человека – это дружба. Судьба Кузьки, маленького домовенка, как раз и показывает это.

     Домовой по представлениям наших предков – это дух домашнего очага. Для Кузьки, чей дом сгорел во время пожара, домом оказывается целый мир. Потерявшийся домовенок вызывает симпатии у всех окружающих своей веселостью, желанием помочь попавшим в беду. Обитатели леса и вод – стихий, которые чужды домовым (наши предки полагали, что домовые, лешие и водяные даже могут драться между собой), – приходят на помощь Кузьке, помогают ему найти дом в «маленькой деревеньке над небольшой речкой». И оказывается, что враждебность разных стихий – это выдумка взрослых, у которых обо всем есть свои представления, не всегда соответствующие истине (вспомним первый разговор Лешика и Кузьки, где они со слов взрослых описывают внешний вид друг друга, хотя видят совсем другое).

     Мир, который описывает Т. Александрова, держится на законах добра, а потому доброе начало в героях подчеркнуто особо. В персонажах повести «стираются» отрицательные черты, хотя в целом они сохраняют тот облик и характер, которым наделили их наши предки (представление об изменении образов дает таблица А.1): домовой не сердится на хозяев, не бьет посуду, не тревожит скотину; лешие водят людей по лесу, потому что любят гостей; русалки щекочут прохожих из особого к ним расположения; Баба Яга большую часть времени проводит в доме для хорошего настроения и т.д.

     Знание славянской мифологии помогло Т. Александровой донести до читателя и еще одну мысль. Большая часть персонажей – это «духи места», хозяева дома, леса и воды – наиболее важных для жизни человека пространств. Я думаю, что писательница тем самым хочет напомнить современным людям, что все вокруг живое и требует бережного к себе отношения. Взрослые часто забывают об этом. И лишь дети способны разглядеть во всем душу, поверить в чудо и принять мир таким, какой он есть на самом деле. Именно поэтому увидеть Кузьку дано девочке Наташе, а не взрослым. И именно ей, маленькой девочке, Кузька и доверил свою историю.

Библиографический список

1.                  Александрова, Т. Домовенок Кузька / Т. Александрова. – М.: Самовар, 2007. – 127 с.

2.                  Аромштам, М. С днем рождения, домовенок [Электронный ресурс] / М. Аромштам // Дошкольное образование: Приложение к газете «1 сентября». – 2002. - № 21. – Режим доступа: http://dob.1september.ru/2002/21/2.htm

3.                  Берестов, В. Лучшая из женщин / В. Берестов // Т. Александрова. Домовенок Кузька. – М.: Астрель, 2005. – С. 5-28.

4.                  Казюлькина, И. Александрова Татьяна Ивановна / И. Казюлькина [Электронный ресурс]. – Режим доступа:http://bibliogid.ru/articles/1388

5.                  Калашников, В. Славянская мифология / В. Калашников. – М.: Белый город, 2005. – 46 с.

6.                  Корф, О. Александрова Татьяна / О. Корф // Кукумбер: литературный иллюстрированный журнал для детей [Электронный ресурс]. – Режим доступа:http://www.kykymber.ru/authors.php

7.                  Круглый год: русский земледельческий календарь / Сост. А.Ф. Некрылова. – М.: Правда, 1991. – 496 с.

8.                  Левкиевская, Е. Русская народная мифология / Е. Левкиевская [Электронный ресурс]. – Режим доступа:http://fb2.booksgid.com/content/F2/elena-levkievskaya-russkaya-narodnaya-mifologiya/

9.                  Мифологический словарь / Под ред. Е. Мелетинского – М.: Советская энциклопедия, 1991 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://a-nomalia.narod.ru/mif/

10.              Мифология / Сост. Е.С. Иванова. – М.: ЗАО «РОСМЭН-ПРЕСС», 2011. – 96 с.

11.              Путилов, Б.Н. Древняя Русь в лицах: боги, герои, люди / Б.Н. Путилов. – СПб.: Азбука, 2000. – 368 с.

12.              Суперанская, А.В. Современный словарь русских личных имен / А.В. Суперанская. – М.: Айрис-пресс, 2005. – 384 с.

13.              Татьяна Александрова [Электронный ресурс] // Детская электронная библиотека «Пескарь». – Режим доступа: http://peskarlib.ru/lib.php?id_sec=56

14.              Шуклин, В. Мифы русского народа / В. Шуклин. – Екатеринбург: Банк культурной информации, 1995. – 336 с.

15.              Энциклопедия мифологии [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://godsbay.ru/slavs/